МАКСИМ ГОРЬКИЙ

"МАКСИМ ГОРЬКИЙ" (АНТ-20), отечественный 8-моторный агитационный самолет. Построен в 1 экземпляре в 1934; в то время - самый большой самолет в мире. Главный конструктор - А. Н. Туполев. Размах крыльев 63 м, масса 42 т. 72 пассажира и 8 человек экипажа. Потерпел катастрофу 18 мая 1935 (столкновение с др. самолетом).


Смотреть больше слов в «Современном энциклопедическом словаре»

МАКСИМ ГРЕК →← МАКСИМ

Смотреть что такое МАКСИМ ГОРЬКИЙ в других словарях:

МАКСИМ ГОРЬКИЙ

1868–1936) Первая русская эмиграция, с легкой руки Георгия Адамовича, и не без основания, называла Максима Горького иконоборцем, ставшим советской иконой. Теперь мы стали иконоборцами — с бесноватостью горьковских буревестников скидываем Горького «с корабля современности». Сегодня в нашей критике он, пожалуй, самый непопулярный из классиков. В чем только не обвиняют основателя социалистического реализма и Союза писателей его члены! Даже короткая прогулка по страницам нашей периодики последних лет вызывает некий «инфернальный озноб». Вот несколько наиболее характерных положений (без указания авторов, поскольку это общая тенденция, «мода» конца XX века, как в начале века была «мода на Горького»). Положение № 1. Горького никто не любил: «По-настоящему его никогда не любили. Именно в этом его главная трагедия. Каким-то странным холодом веет от всей его шумной биографии, где было столько разного, но, кажется, не нашлось места ничему „слишком человеческому“». В этой же статье приводятся слова Льва Толстого: «Горький — злой человек… — говорил он Чехову. — У него душа соглядатая, он пришел откуда-то в чужую ему, Ханаанскую землю, ко всему присматривается, все замечает и обо всем доносит какому-то своему богу». В продолжение темы — о «каком-то своем боге» — тут же слова современника писателя, эмигранта Ильи Сургучева, не в шутку полагавшего, что Горький заключил договор с дьяволом: «И ему, среднему в общем писателю, был дан успех, которого не знали при жизни своей ни Пушкин, ни Гоголь, ни Лев Толстой, ни Достоевский. У него было все: и деньги, и слава, и женская лукавая любовь».[7] И напоследок комментарий автора: «…скажем легче: Горький был инопланетянином … вот откуда все его „странности“ и все его „маски“ (от внешности мастерового до выражения лица Ницше, которое он примерил напоследок). Его крупные вещи напоминают талантливый отчет о служебной командировке на Землю. Все замечено… вот она, эпоха русской революции, „как живая“… Это трагедия вочеловечения . С болью и кровью… и все-таки не до конца». Положение № 2. Горький никого не любил: Это доказывает автор другой статьи. Горький не любил поэтов: «…приведя строчки Фофанова: „На небо месяц поздно так вышел, и серебром засверкало болото“, — он (Горький. — Л.К.) начал говорить о народнохозяйственной вредности болот и сделал вывод: „…поэты никогда не звали человека на борьбу с природой… не гневались на слепого тирана“». Горький не любил антисемитов. «Возьмем те же „Несвоевременные мысли“», — приглашает автор и цитирует Горького: «…какую бы чепуху ни пороли антисемиты, они не любят еврея только за то, что он явно лучше, ловчее, трудоспособное их». Горький не любил мужиков: «…мне пишут яростные упреки: я, будто бы, „ненавижу народ“… неужели они любят тех мужиков, которые, наглотавшись водки до озверения, бьют своих беременных жен…» Далее за логикой автора статьи уже трудно уследить. Не любя антисемитов и русских мужиков, именно Горький, по мнению автора, спровоцировал в России… антисемитизм: «В этой провокации Горький сыграл немалую роль. Это он придумал отождествить тип еврея с типом культурного насильника, своего рода социалистического плантатора. Это он редактировал книгу о Беломор-канале (который строили заключенные. — Л.К.), украсив ее портретами орденоносных энкаведешников с еврейскими фамилиями». И, похожий на исступление, вывод: «Горький евреев не любил… Осуждение антисемитизма — достаточно условный жест… к таким правилам „хорошего тона“ особенно чутки всякого рода парвеню. Горький не любил евреев так же, как он не любил интеллигентов, не любил большевиков, буржуев, мужиков, как не любил в конце концов навязанную ему „культуру“, которую трактовал как насилие именно потому, что она его насиловала»… (Интересно, любил ли Горький женщин? Этого вопроса автор статьи не коснулся. Иначе… Страшно подумать!) После таких «рекомендаций» хочется немедленно перечитать всего Горького. Судя по всему, он и сегодня остается самым полемичным, злободневным — живым — писателем. И в нем самом, и в его судьбе, несомненно, есть какая-то загадка, разгадывать которую интересно. Максим Горький (настоящее имя Алексей Максимович Пешков) Родился 16 (28) марта 1868 года в Нижнем Новгороде. Устойчивым легендам о его «босяческом» происхождении, что так импонировало революционно настроенной интеллигенции, противоречат словарь Брокгауза и Ефрона (где говорится о нем как о выходце из среды «вполне буржуазной») и факты. Дед Горького по отцовской линии был офицером, правда, разжалованным — за жестокое обращение с подчиненными. Отец, Максим Савватеевич Пешков, будучи одаренным и удачливым человеком, добился значительного жизненного успеха. Некоторые черты его биографии затем повторит сын, но с большим размахом. В юности, сбежав из дома, Максим Савватеевич устроился учеником к драпировщику, а уже к тридцати годам стал управляющим конторы астраханского пароходства. Жену свою, Варвару Васильевну, он по-гусарски «увез» из семьи купца Каширина, довольно состоятельного, не раз избиравшегося депутатом Нижегородской думы. Конфликт с самозванным зятем быстро разрешился, и брак был признан. В трехлетнем возрасте сын Пешковых Алеша заболел холерой и заразил отца. Мальчик выжил, а отец ушел из жизни. Мать к сыну охладела, считая его виновником смерти горячо любимого мужа (в сознательном возрасте Алексей Пешков, без сомнения, ощущал на себе эту «роковую печать», будто в оправдание взяв имя отца — Максим — как литературный псевдоним). Вскоре мать отдала его на воспитание деду и бабушке Кашириным. Василий Васильевич Каширин характер имел взрывной, деспотичный, и мальчик рос в атмосфере постоянных семейных скандалов. Тем не менее к внуку он был привязан, обучил его в шесть лет сначала церковнославянской грамоте, а лишь затем — современной. В девятилетнем возрасте мальчика отдали в Нижегородское Кунавинское училище, где он закончил два класса и был переведен в третий с похвальной грамотой за «отличные перед прочими успехи в науках и благонравие». В это время дед разорился и, не умея пережить удар судьбы и смириться с нищетой, заболел душевной болезнью. Одиннадцатилетний Алеша вынужден был оставить училище и отправиться «в люди», то есть обучаться какому-нибудь ремеслу. С 1879 по 1884 год он побывал учеником в обувной лавке, в чертежной и иконописной мастерских, на камбузе парохода «Добрый», где произошло событие, которое можно назвать стартовым для Алеши Пешкова на его пути к Максиму Горькому, — встреча с поваром по фамилии Смурый. Этот замечательный в своем роде кок, несмотря на малограмотность, был одержим страстью к собиранию книг, преимущественно в кожаных переплетах, что и определило «диапазон» его собрания — от готических романов Анны Радклиф до литературы на малорусском языке. Благодаря этой, по словам писателя, «самой странной библиотеке в мире» («Автобиография», 1897), он пристрастился к чтению и «читал все, что попадало под руку»: Гоголя, Некрасова, Скотта, Дюма, Флобера, Бальзака, Диккенса, журналы «Современник» и «Искра», лубочные книжки и франкмасонскую литературу… Ощутив вкус к знанию, Алексей Пешков в 1884 году отправился в Казань поступать в университет, но по бедности его «университетом» стала жизнь: поселившись в ночлежке среди будущих своих героев, бродяг и проституток, и работая чернорабочим, начал посещать кружки самообразования (чаще — марксистского), студенческие сходки, библиотеку нелегальных книг и прокламаций при булочной Деренкова, который взял его на работу подручным пекаря. Вскоре появился и наставник — один из первых марксистов в России Николай Федосеев… И вдруг, уже нащупав «судьбоносную» революционную жилу, 12 декабря 1887 года Алексей Пешков пытается покончить с собой (простреливает себе легкое). Причину этого одни биографы находят в его неразделенной любви к сестре Деренкова Марии, другие — в начавшихся репрессиях против студенческих кружков. Эти объяснения представляются формальными, поскольку совсем не идут к психофизическому складу Алексея Пешкова. По природе своей он был борец, и все препоны на пути только освежали его силы («диалектика» любого борца). Думается, тут дело в пути, на который он ступил. Шла переформировка сознания, вытеснение из него того мальчика, который начал жизнь с церковнославянской грамоты, тут и нечистый попутал (по Достоевскому: сердце человека — поле, где Бог с дьяволом борются). Этот бес мелькнул, кстати, в прощальной записке Алексея: «В смерти моей прошу обвинить немецкого поэта Гейне, выдумавшего зубную боль в сердце… Останки мои прошу взрезать и рассмотреть, какой черт сидел во мне последнее время». Чтобы осилить избранный путь, Алексею Пешкову предстояло стать другим человеком, и он им стал. Здесь невольно приходит на память фрагмент из «Бесов» Достоевского: «…в последнее время он замечен был в самых невозможных странностях. Выбросил, например, из квартиры своей два хозяйские образа и один из них изрубил топором; в своей же комнате разложил на подставках, в виде трех налоев, сочинения Фохта, Молешотта и Бюхнера (идеологи вульгарного материализма. — Л.К.) и пред каждым налоем зажигал восковые церковные свечки». За попытку самоубийства Казанская духовная консистория отлучила Пешкова от Церкви на семь лет. Летом 1888 года Алексей Пешков начал свое знаменитое четырехлетнее «хождение по Руси», чтобы возвратиться из него уже Максимом Горьким. Поволжье, Дон, Украина, Крым, Кавказ, Харьков, Курск, Задонск (где посетил Задонский монастырь), Воронеж, Полтава, Миргород, Киев, Николаев, Одесса, Бессарабия, Керчь, Тамань, Кубань, Тифлис — вот неполный перечень его маршрутов. За время странничества работал грузчиком, железнодорожным сторожем, мойщиком посуды, батрачил в деревнях, добывал соль, был избит мужиками и лежал в больнице, служил в ремонтных мастерских, несколько раз подергался аресту — за бродяжничество и за революционную пропаганду («Поливаю из ведрышка просвещения доброкачественными идейками, и таковые приносят известные результаты», — писал он в это время одному из своих адресатов). В эти же годы пережил увлечение народничеством, толстовством (в 1889 году заезжал в Ясную Поляну с намерением попросить у Льва Толстого участок земли для «земледельческой колонии», но их встреча не состоялась), переболел учением Ницше о сверхчеловеке, которое навсегда оставило в его воззрениях свои «оспины». Первый рассказ «Макар Чудра», подписанный его новым именем — Максим Горький, вышел в 1892 году в тифлисской газете «Кавказ» и ознаменовал своим появлением конец странничества. Горький вернулся в Нижний Новгород. Своим литературным крестным отцом он считал Владимира Короленко. По его протекции с 1893 года начинает публиковать очерки в приволжских газетах, а через несколько лет становится постоянным сотрудником «Самарской газеты», где вышло более двухсот его фельетонов за подписью Иегудиил Хламида, а также рассказы «Песня о Соколе», «На плотах», «Старуха Изергиль» и др. Здесь же он познакомился с корректором «Самарской газеты» Екатериной Павловной Волжиной и, преодолев сопротивление матери браку дочери-дворянки с «нижегородским цеховым», в 1896 году с ней обвенчался. В следующем году, несмотря на обострившийся туберкулез и заботы с рождением сына Максима, Горький выпускает новые повести и рассказы, большинство из которых станут хрестоматийными: «Коновалов», «Зазубрина», «Ярмарка в Голтве», «Супруги Орловы», «Мальва», «Бывшие люди» и др. Вышедший в Петербурге первый двухтомник Горького «Очерки и рассказы» (1898) имел небывалый успех и в России, и за рубежом. Спрос на него был столь велик, что тут же потребовалось повторное издание — выпущено в 1899 году в трех томах. Свою первую книгу Горький послал Чехову, перед которым благоговел, тот откликнулся более чем щедрым комплиментом: «Талант несомненный, и притом настоящий, большой талант». В этом же году дебютант приехал в Петербург и вызвал столичные овации: восторженная публика в его честь устраивала банкеты, литературные вечера. Его приветствовали люди из самых разных станов: критик-народник Николай Михайловский, «декаденты» Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус, академик Андрей Николаевич Бекетов (дед Александра Блока), Илья Репин, написавший его портрет… «Очерки и рассказы» воспринимались как рубеж общественного самоопределения, и Горький сразу же стал одним из самых влиятельных и популярных русских писателей. Разумеется, интерес к нему подогревался и легендарной биографией — Горького-босяка, Горького-самородка, Горького-страдальца (к этому времени он уже несколько раз побывал в тюрьме за революционную деятельность и состоял под надзором полиции)… Много позже Горький со смехом расскажет Владиславу Ходасевичу, как один ловкий нижегородский издатель «книг для народа» уговаривал его написать свою биографию, приговаривая: «Жизнь ваша, Алексей Максимович, — чистые денежки». «Очерки и рассказы», а также начавший выходить в издательстве «Знание» четырехтомник писателя «Рассказы» произвели на свет огромную критическую литературу — с 1900 по 1904 год о Горьком вышла 91 книга! Такой прессы при жизни не имели ни Тургенев, ни Лев Толстой, ни Достоевский. Художественное слово Горького, выйдя за пределы искусства, «открывало новый диалог с действительностью» (Петр Палиевский). Максим Горький ввел в литературу не свойственный русским классикам наступательный стиль, призванный вторгнуться в реальность и радикально изменить жизнь. Он привел и нового героя — «талантливого выразителя протестующей массы», как писала газета «Искра». Его героико-романтические притчи «Старуха Изергиль», «Песня о Соколе», «Песня о Буревестнике» (1901) стали революционными воззваниями в поднимающемся пролетарском движении. Критики из предыдущего поколения обвиняли Горького в апологии босячества, в проповеди индивидуализма Ницше, но они спорили с волей истории. Горький, исходивший пешком всю Россию, с гениальным чутьем зверя ощущал ритмы своего времени и запахи новых идей, носящихся в воздухе. В конце XIX — начале XX веков на фоне декадентства (упадничества) как реакция на него стали укореняться две мощные магнетические идеи: культ сильной личности, внушенный Ницше (здесь истоки знаменитых горьковских фраз: «Человек — это звучит гордо», «Жалость унижает человека»; его даже упрекали в том, что из Ницше он усвоил лишь одну формулу: падающего подтолкни), и социалистическое переустройство мира, внушенное Марксом. Это идеи эпохи. В эти же годы на другом краю света конкистадором входил в литературу американский «близнец» Горького — Джек Лондон: та же биография, начатая с бродяжничества, тот же культ сильного человека, способного сразиться с судьбой, то же причудливое соединение во взглядах теории Ницше о сверхчеловеке и социализма (хотя Ницше был яростным противником социализма, считая его заговором слабых и бездарных против сильной личности) и та же коварная месть любимых идей под занавес жизни. В 1900 году Горький вступил в издательское товарищество «Знание» и десять лет был его идейным руководителем, объединив вокруг себя писателей, которых считал «передовыми». С его подачи здесь вышли книги Серафимовича, Леонида Андреева, Бунина, Скитальца, Гарина-Михайловского, Вересаева, Мамина-Сибиряка, Куприна и др. Общественная работа ничуть не тормозила творческую: в журнале «Жизнь» выходят рассказ «Двадцать шесть и одна» (1899), романы «Фома Гордеев» (1899), «Трое» (1900–1901). 25 февраля 1902 года тридцатичетырехлетнего Горького избирают почетным академиком по разряду изящной словесности, однако выборы были признаны недействительными. Подозревая Академию наук в сговоре с властями, Короленко и Чехов в знак протеста отказались от звания почетных академиков. В 1902 году «Знание» отдельным изданием выпускает первую пьесу Горького «Мещане», премьера которой состоялась в том же году в знаменитом московском Малом художественном театре (МХТ), через полгода здесь же — триумфальная премьера пьесы «На дне», прошумевшая вскоре и на многих европейских подмостках. Вышедшая в том же «Знании» пьеса «Дачники» (1904) через несколько месяцев была сыграна в модном петербургском театре Веры Комиссаржевской; на этой же сцене были осуществлены постановки новых пьес Горького: «Дети солнца» (1905) и «Варвары» (1906). Напряженная творческая работа не помешала ему сблизиться перед первой русской революцией с большевиками и «Искрой». Горький устраивал для них сборы денежных средств и сам вносил в партийную кассу щедрые пожертвования. В этой привязанности, видимо, не последнюю роль сыграла одна из самых красивых актрис МХТ Мария Федоровна Андреева, убежденная марксистка, тесно связанная с РСДРП; в 1903 году она стала гражданской женой Горького. Она же привела к большевикам и мецената Савву Морозова, ее горячего поклонника и почитателя Горького. Богатый московский промышленник, финансировавший МХТ, он стал отпускать значительные суммы и на революционное движение. (В 1905 году Савва Морозов на почве психического расстройства застрелился в Ницце. Немирович-Данченко объяснял это так: «Человеческая природа не выносит двух равносильных противоположных страстей. Купец… должен быть верен своей стихии».) Горький принимал активное участие в довольно темных событиях 8–9 января 1905 года, до сих пор так и не нашедших своей внятной исторической версии. В ночь на 9 января писатель вместе с группой интеллигентов посетил председателя кабинета министров Витте, чтобы предотвратить готовящееся кровопролитие; в то же самое время на его квартире укрывался Г. А. Гапон. Вместе с группой большевиков Максим Горький участвовал в шествии рабочих к Зимнему дворцу и был свидетелем разгона демонстрации. В этот же день он написал воззвание «Ко всем русским гражданам и общественному мнению европейских государств», где обвинял министров и Николая II «в предумышленном и бессмысленном убийстве множества русских граждан». 11 января он уехал в Ригу, там был арестован, доставлен в Петербург и заключен в отдельную камеру Трубецкого бастиона Петропавловской крепости как государственный преступник. За месяц, проведенный в одиночке, написана пьеса «Дети солнца», задуманы повесть «Мать» и пьеса «Враги». В защиту плененного Горького выступили Герхард Гауптман, Анатоль Франс, Огюст Роден, Томас Гарди и др. Европейский шум вынудил правительство освободить его и прекратить дело «по амнистии». «Буревестник революции», как называли Горького, остался верен этой своей задаче. Его дача в Куоккале, где он поселился, стала пунктом переправки нелегальной литературы в Россию и местом встречи с зарубежными революционными миссионерами. Вернувшись в Москву, Горький начал публикацию своих «Заметок о мещанстве» (1905) в большевистской газете «Новая жизнь», в которых осуждал «достоевщину» и «толстовство», называя проповедь непротивления злу и нравственного совершенствования мещанской. Во время декабрьского восстания 1905 года московская квартира Горького, охраняемая кавказской дружиной, стала центром, куда свозилось оружие для боевых отрядов и доставлялась вся информация. После подавления московского восстания из-за угрозы нового ареста в начале 1906 года Горький и Андреева эмигрировали в Америку, где занялись сбором денег для большевиков. Горький протестовал против предоставления царскому правительству иностранных займов для борьбы с революцией, опубликовав воззвание «Не давайте денег русскому правительству». Соединенные Штаты, не позволяющие себе никакого либерализма, когда дело касается защиты своей государственности, развернули газетную кампанию против Горького как носителя «революционной заразы». Поводом послужил его неофициальный брак с Андреевой. Ни один отель не согласился принять Горького и сопровождающих его людей, он поселился благодаря рекомендательному письму Исполнительного комитета РСДРП и личной записке Ленина у частных лиц. Во время своего турне по Америке Горький выступал на митингах, давал интервью, познакомился с Марком Твеном, Гербертом Уэллсом, другими известными деятелями, с помощью которых создавалось общественное мнение о царском правительстве… На революционные нужды удалось собрать всего 10 тысяч долларов, зато более серьезным результатом его поездки стал отказ США предоставить России заем в полмиллиарда долларов. Там же Горьким были написаны публицистические работы «Мои интервью» и «В Америке» (которую он назвал страной «желтого дьявола»), а также пьеса «Враги» и повесть «Мать» (1906). В последних двух вещах (их называют «художественными уроками первой русской революции») многие русские литераторы увидели «конец Горького». «Какая уж это литература! — писала Зинаида Гиппиус. — Даже не революция, а русская социал-демократическая партия сжевала Горького без остатка». Александр Блок называл «Мать» слабой, а «Мои интервью» — плоскими. Через полгода Максим Горький покинул США и поселился на основе Капри (Италия), где прожил до 1913 года. Итальянский дом Горького стал прибежищем для многих русских политэмигрантов и местом паломничества для его почитателей. В 1909 году на Капри была организована партийная школа для рабочих, присылаемых из России партийными организациями. Горький читал здесь лекции по истории русской литературы. Приезжал в гости к Горькому и Ленин, с которым писатель познакомился на 5-м (Лондонском) съезде РСДРП и с тех пор вел переписку, хотя в то время Горький был ближе к Плеханову и Луначарскому, представлявшими марксизм как новую религию с откровением о «реальном боге» — пролетарском коллективе. В этом они расходились с Лениным, у которого слово «Бог» в любых интерпретациях вызывало ярость. На Капри, помимо огромного количества публицистических работ, Горьким были написаны повести «Жизнь ненужного человека», «Исповедь» (1908), «Лето» (1909), «Городок Окуров», «Жизнь Матвея Кожемякина» (1910), пьесы «Последние» (1908), «Встреча» (1910), «Чудаки», «Васса Железнова» (1910), цикл рассказов «Жалобы», автобиографическая проза «Детство» (1912–1913), а также рассказы, которые позже войдут в цикл «По Руси» (1923). В 1911 году Горький начал работать над сатирой «Русские сказки» (закончил в 1917-м), в которых разоблачал черносотенство, шовинизм, декадентство. В 1913 году в связи с 300-летием Дома Романовых была объявлена политическая амнистия и Горький вернулся в Россию. Поселившись в Петербурге, он начинает большую издательскую деятельность, что отодвинуло художественное творчество на второй план. Издает «Сборник пролетарских писателей» (1914), организует издательство «Парус», выпускает журнал «Летопись», который с самого начала Первой мировой войны занял антимилитаристскую позицию и выступал против «мировой бойни» — здесь Горький сходился с большевиками. В списке сотрудников журнала числились писатели самых разных направлений: Бунин, Тренев, Пришвин, Луначарский, Эйхенбаум, Маяковский, Есенин, Бабель и др. В это же время написана вторая часть его автобиографической прозы «В людях» (1916). В 1917 году взгляды Горького резко разошлись с большевистскими. Октябрьский переворот он считал политической авантюрой и опубликовал в газете «Новая жизнь» цикл очерков о событиях 1917–1918 годов, где нарисовал страшные картины одичания нравов в охваченном красным террором Петрограде; в 1918 году очерки вышли отдельным изданием «Несвоевременные мысли. Заметки о революции и культуре». В этом же году газета «Новая жизнь» была закрыта как контрреволюционная. Пытаясь перевести разрушительные революционные стихии в созидательную сферу, в августе 1918 года Горький организует издательство «Всемирная литература», которое в самые голодные годы кормило многих русских писателей переводами и редакторской работой. По инициативе Горького была создана и Комиссия по улучшению быта ученых. По свидетельству Владислава Ходасевича, в эти трудные времена в квартире Горького с утра до ночи шла толчея. «У него просили заступничества за арестованных, через него добывали пайки, квартиры, одежду, лекарства, жиры, железнодорожные билеты, командировки, табак, писчую бумагу, чернила, вставные зубы для стариков и молоко для новорожденных…» Только однажды мемуарист видел, как Горький отказал в просьбе — это был клоун Дельвари, который просил писателя стать крестным его ребенка. «Горький вышел весь красный, долго тряс руку, откашливался и наконец сказал: „…Глубочайше польщен, понимаете, но, к глубочайшему сожалению, понимаете, никак не могу. Как-то оно, понимаете, не выходит, так что вы уже простите великодушно“». Это, видимо, относилось к тому, о чем Горький говорил: «Нельзя, биографию испортишь», — по наблюдениям того же Ходасевича. На фоне растущего красного террора все более углублялось скептическое отношение писателя к возможности «строительства социализма и коммунизма» в России. Его авторитет среди политбоссов начал падать, особенно после ссоры с всесильным комиссаром Северной столицы Г. Е. Зиновьевым. Против него была направлена драматическая сатира Горького «Работяга Словотеков», поставленная в петроградском Театре народной комедии в 1920 году и сразу же запрещенная прототипом главного героя. 16 октября 1921 года Максим Горький покинул Россию, сначала жил в Германии и Чехословакии, а в 1924 году поселился на вилле в Сорренто (Италия). Положение у него было двойственное: с одной стороны, он неоднократно и довольно резко критиковал советскую власть за нарушение свободы слова и запреты на инакомыслие, с другой — противостоял русской эмиграции своей приверженностью к идее социализма. В это время полновластной хозяйкой горьковского дома стала «русская Мата-Хари» — Мария Игнатьевна Бенкендорф (впоследствии баронесса Будберг, о ней Нина Берберова написала любопытнейшую книгу «Железная женщина»). К примирению с Советской Россией, по утверждению Ходасевича, Горького склоняла Мария Игнатьевна. При Горьком жил со своей семьей его сын Максим (которого за беспечную жизнь прозвали советским принцем), кроме домочадцев, непременно кто-то гостил — русские эмигранты и советские вожди, именитые иностранцы и почитатели таланта, просители и начинающие литераторы, беглецы из России и просто странники. Судя по многим воспоминаниям, в денежной помощи Горький никогда никому не отказывал. Достаточные средства для содержания дома Горькому могли дать только большие тиражи российских изданий. В период своей второй эмиграции ведущим жанром Горького стала художественная мемуаристика. Он написал третью часть своей автобиографии «Мои университеты», воспоминания о В. Г. Короленко, Л. Н. Толстом, Л. Н. Андрееве, А. П. Чехове, Н. Г. Гарине-Михайловском и др. В 1925 году Горький закончил роман «Дело Артамоновых» и начал работу над грандиозной эпопеей «Жизнь Клима Самгина» — о русской интеллигенции в переломный период русской истории. Несмотря на то, что это произведение осталось незавершенным, многие критики считают его центральным в творчестве писателя. В 1928 году Максим Горький вернулся на Родину. Встретили его с большим почетом. На государственном уровне было организовано его турне по советской стране: юг России, Украина, Кавказ, Поволжье, новые стройки… Все это произвело на Горького грандиозное впечатление, что отразилось в его книге «По Союзу Советов» (1929). В Москве писателю выделили для жилья знаменитый особняк Рябушинского, для отдыха — дачи в Крыму и под Москвой (Горки), для поездок в Италию и Крым — специальный вагон. Начались многочисленные переименования улиц и городов (Нижний Новгород был назван Горьким; в наше время ему вернули историческое название). 1 декабря 1933 года в «ознаменование 40-летия литературной деятельности» Максима Горького был открыт первый в России Литературный институт, названный его именем. По инициативе писателя организуются журналы «Наши достижения», «Литературная учеба», создается знаменитая серия «Библиотека поэта», образован Союз писателей и т. д. Последние годы жизни Максима Горького, а также гибель его сына и смерть самого писателя, овеяны всевозможными слухами, догадками и легендами. Сегодня, когда открыты многие документы, стало известно, что после возвращения на родину Горький находился под жесткой опекой ГПУ, возглавляемого Г. Г. Ягодой. Секретарь Горького П. П. Крючков, связанный с органами, вел все его издательские и денежные дела, стараясь изолировать писателя от советской и мировой общественности, поскольку Горькому далеко не все нравилось в «новой жизни». В мае 1934 года при загадочных обстоятельствах погиб его сын Максим. В своих мемуарах Ходасевич вспоминает, что еще в 1924 году через Екатерину Павловну Пешкову Максима приглашал вернуться в Россию Феликс Дзержинский, предлагая работу в своем ведомстве. Горький этого не допустил, произнеся фразу, похожую на пророческую: «Когда у них там начнется склока, его прикончат вместе с другими, — а мне этого дурака жалко». Тот же Ходасевич высказал и свою версию убийства Максима: причиной этого он считал влюбленность Ягоды в красавицу-жену Максима (слухи об их связи уже после смерти Максима ходили среди русской эмиграции). Максим Горький скончался 18 июня 1936 года от болезни легких, а вскоре был объявлен жертвой «троцкистско-бухаринского заговора». Против врачей, лечивших писателя, был открыт громкий судебный процесс… Некоторые исследователи считают, что «отрицательный» Лука из пьесы «На дне» — «старец лукавый» с его утешительной ложью — это подсознательное «я» самого Горького, который, по многим воспоминаниям, любил в жизни предаваться возвышающим обманам. Ведь не случайно Луку так истово защищает «положительный» босяк Сатин: «Я понимаю старика… да! Он врал… но — это из жалости к вам, черт вас возьми!» О своих «положительных» босяках, в которых революционная интеллигенция видела пробуждающееся пролетарское сознание, Горький писал — после опыта революции 1905 года: «Вообще русский босяк — явление более страшное, чем мне удалось сказать, страшней человек этот прежде всего и главнейше — невозмутимым отчаянием своим, тем, что сам себя отрицает, извергает из жизни». Если правда, что Горький умер насильственной смертью, получается — сама жизнь дописала финал его знаменитой пьесы «На дне»: Луку убил получивший государственный чин босяк Сатин. Любовь Калюжная... смотреть

МАКСИМ ГОРЬКИЙ

Максим Горький (Алексей Максимович Пешков) родился в марте 1868 г. в Нижнем Новгороде. Отец его (по профессии столяр) умер, когда Алеша был еще маленьким ребенком. Мать, урожденная Каширина, вернулась после этого в дом деда — владельца богатого красильного заведения. Дед, впрочем, вскоре разорился, и семья стала бедствовать, а потом и нищенствовать: Начальное образование Горький получил в Слободско-Кунавинском училище, которое закончил в 1878 г. С этого времени началась для него трудовая жизнь. В последующие годы он сменил множество профессий: работал «мальчиком» в обувном магазине, учеником чертежника, посудомойщиком на волжском пароходе «Добрый», продавцом в иконной лавке, учеником-иконописцем, десятником на ярмарочных постройках, статистом в ярмарочном театре В 1884 г. Горький отправился в Казань поступать в университет, но из этой затеи ничего не вышло Оставшись без денег, перебиваясь случайными заработками, он оказался на самом дне общества. В эту эпоху своей жизни, скитаясь по ночлежным домам и пристаням, Горький близко сошелся с босяками и голодранцами, жизнь которых потом так красочно описал в своих первых произведениях. Промыкавшись некоторое время, он устроился сначала в бакалейную лавочку, а потом крендельщиком в пекарню. Работа здесь была очень тяжелая. Постоянный труд, унылая беспросветная жизнь довели Горького до тяжелой депрессии. В декабре 1887 г., купив на базаре револьвер, он попытался покончить с собой. Но пуля, пробив легкое, не задела жизненно важных органов. Горький остался жив. После выздоровления он отправился на Каспий, работал в рыболовной артели, потом ушел в Моздок, а в 1888 г. добрался до Царицына, где служил сторожем и весовщиком на железной дороге. Весной 1889 г., продолжая свои странствия, Горький оказался в Москве, потом вернулся в Нижний. Через два года, весной 1891 г., он отправился в новое странствие — через Донскую область и Украину в Новороссию. Пропитание он добывал случайными заработками: работал грузчиком в ростовском порту, батрачил у крестьян; из Очакова ходил на соляную добычу, в Бессарабии работал на сборе винограда, в Одессе — грузчиком. В ноябре 1891 г. Горький прибыл в Тифлис. Здесь ему удалось устроиться служащим в управление Закавказской железной дороги (сначала молотобойцем, потом — счетоводом). В Грузии Горький начал писать — в сентябре 1892 г. в газете «Кавказ» был опубликован его первый рассказ «Макар Чудра». С этого времени в жизни Горького начался новый этап. В ноябре 1892 г. он вернулся в Нижний Новгород и поступил на службу письмоводителем к адвокату Ланину. Работа отнимала у него много времени, писать он мог только по ночам, поэтому следующий рассказ его «Емельян Пиляй» появился в «Русских ведомостях» только в августе 1893 г. Весной 1895 г. Горький, переехав в Самару, стал сотрудником «Самарской газеты», в которой вел отделы ежедневной хроники «Очерки и наброски» и «Между прочим». В том же году появились его рассказы «Старуха Изергиль», «Челкаш», «Однажды осенью», «Дело с застежками» и другие, а в одном из номеров «Самарской газеты» была напечатана ставшая впоследствии знаменитой «Песня о Соколе». Фельетоны, очерки и рассказы Горького вскоре обратили на себя внимание. Его имя стало известно читателям, силу и легкость его пера оценили собратья-журналисты. В 1896 г., уже в качестве видного газетного работника, Горький был приглашен постоянным сотрудником в «Нижегородский листок». (В том же году еще в Самаре Горький обвенчался с Екатериной Павловной Волжской.) Переломным в судьбе Горького стал 1898 г., когда отдельным изданием вышли два тома его сочинений. Рассказы и очерки, печатавшиеся до этого в различных провинциальных газетах и журналах, впервые были собраны вместе и стали доступны массовому читателю. Издание имело чрезвычайный успех и мгновенно разошлось. В 1899 г. точно так же разошлось новое издание в трех томах. В следующем году начали печататься уже собрания сочинений Горького. Вдохновленный успехом своих «босяцких рассказов» Горький писал в одном из писем летом 1898 г.: «Отношение публики к моим писаниям укрепляет во мне уверенность в том, что я, пожалуй, и в самом деле сумею написать порядочную вещь. Вещь эта, на которую я возлагаю большие надежды… мною уже начата, и зимой я буду ее продолжать». Речь шла о первой повести Горького «Фома Гордеев», которая вышла в 1899 г. в нескольких номерах журнала «Жизнь». С ее появлением известность Горького возросла необычайно. За считанные годы он превратился из никому не ведомого писателя в живого классика, в звезду первой величины на небосклоне русской литературы. Критики не без удивления констатировали этот невероятный успех молодого автора. По словам одного из них, Стечкина, «ни граф Толстой в эпоху «Войны и мира», ни Достоевский никогда не имели такой популярности». Все без исключения крупные столичные издания поместили отклики на «Фому Гордеева». Переведенная на европейские языки, повесть и за границей вызвала большой интерес. Джек Лондон поставил Горького в один ряд с лучшими писателями мировой литературы. В Германии сразу шесть издательских фирм взялись переводить и издавать сочинения Горького. В 1901 г. появились роман «Трое» и «Песня о Буревестнике». Последняя была немедленно запрещена цензурой, однако это нисколько не помешало ее распространению. По свидетельству современников, «Буревестника» перепечатывали в каждом городе на гектографе, на пишущих машинках, переписывали от руки, читали на вечерах среди молодежи и в рабочих кружках. Многие люди знали ее наизусть. Но подлинно мировая слава пришла к Горькому после того, как он обратился к театру. Первая его пьеса «Мещане» (1901), поставленная в 1902 г. Художественным театром, шла потом во многих городах. В декабре 1902 г. состоялась премьера новой пьесы «На дне», которая имела у зрителей совершенно фантастический, невероятный успех. Постановка ее МХАТом вызвала целую лавину восторженных откликов. В 1903 г. началось шествие пьесы по сценам театров Европы. С триумфальным успехом она шла в Англии, Италии, Австрии, Голландии, Норвегии, Болгарии и Японии. Горячо встретили «На дне» в Германии. Только театр Рейнгардта в Берлине при полном аншлаге сыграл ее более 500 раз! Секрет исключительного успеха молодого Горького объяснялся прежде всего его особым мироощущением. Как и все великие писатели, он ставил и решал «проклятые» вопросы своего века, но делал это по-своему, не так как другие. Главное различие заключалось даже не столько в содержании, сколько в эмоциональной окраске его сочинений. Горький пришел в литературу в тот момент, когда обозначился кризис старого критического реализма и начали изживать себя темы и сюжеты великой литературы XIX века. Трагическая нота, всегда присутствовавшая в произведениях знаменитых русских классиков и придававшая их творчеству особый скорбный, страдальческий привкус, уже не пробуждала в обществе прежнего подъема, а вызывала лишь пессимизм. Русскому (да и не только русскому) читателю приелось переходящее со страниц одного произведения на страницы другого изображение Страдающего Человека, Униженного Человека, Человека, которого надо жалеть. Ощущалась настоятельная потребность в новом положительном герое, и Горький был первым, кто откликнулся на нее — вывел на страницах своих рассказов, повестей и пьес Человека-Борца, Человека, способного одолеть зло мира. Его бодрый, вселяющий надежду голос громко и уверенно зазвучал в спертой атмосфере российского безвременья и скуки, общую тональность которой определяли произведения вроде «Палаты № б» Чехова или «Господ Головлевых» Салтыкова-Щедрина. Неудивительно, что героический пафос таких вещей как «Старуха Изергиль» или «Песня о Буревестнике» был подобен для современников глотку свежего воздуха. В старом споре о Человеке и его месте в мире Горький выступил как горячий романтик. Никто в русской литературе до него не создавал такого страстного и возвышенного гимна во славу Человека. Ибо во Вселенной Горького совсем нет Бога, всю ее занимает Человек, разросшийся до космических масштабов. Человек, по Горькому, это — Абсолютный дух, которому следует поклоняться, в которого уходят и из которого берут начало все проявления бытия. («Человек — вот правда! — восклицает один из его героев. — …Это огромно! В этом — все начала и концы… Все — в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное — дело его рук и его мозга! Человек! Это — великолепно! Это звучит… гордо!») Горького можно считать самым последовательным выразителем идеи крайнего гуманизма в его нехристианском виде. (В этом смысле само явление Горького, его мироощущение и его творчество были антитезой явлению, мироощущению и творчеству Достоевского.) Однако гуманизм Горького не был самоослеплением. Никто лучше него не понимал, как далеко реальному русскому человеку до Человека его идеала. Выбрав в качестве главных героев своих первых произведений и выразителей своих задушевных взглядов бездомных босяков, Горький никогда не обольщался ими. «Вообще русский босяк — явление более страшное, чем мне удалось сказать, — писал Горький в одном из писем. — Страшен человек этот прежде всего и главнейшее — невозмутимым отчаянием своим, тем, что сам себя отрицает, извергает из жизни». В этой слабости Горький видел главное проявление трагического начала в человеке. Да, человек велик, но он то и дело забывает о своем величии, забывает о том, что «Человек — это звучит гордо!», и смиряется перед злом обыденности. Во всех своих произведениях Горький стремился показать самоутверждающегося, бунтующего Человека, Человека в его борьбе со «средой» и рутиной жизни. Смерть на этом пути была для Горького стократ ценнее смирения. Он прославляет «безумство храбрых»; его Сокол готов скорее броситься в бездну и погибнуть, чем смириться с благополучной «ужиной» моралью. Пошлость жизни, обывательщина были в глазах Горького не просто пороком, в них он видел преступление против человечности. Мещанство, этот апофеоз смирения и застоя, представлялось ему злейшим из социальных зол. (В нашей литературе, наверно, никто до Горького не восставал так яростно против мещанства и никто не смотрел на это явление так философски широко как он. В своей статье «О мещанстве» он поспешил причислить к апологетам мещанской морали даже Достоевского и Толстого.) Изображая в ранних своих творениях «выламывающегося» Человека, Человека, порывающего с мещанской средой, Горький еще не до конца сознавал конечную цель этого самоутверждения. Напряженно размышляя над смыслом жизни, он поначалу отдал дань учению Ницше с его прославлением «сильной личности», но ницшеанство не могло всерьез удовлетворить его. От прославления Человека Горький пришел к идее Человечества. Под этим он понимал не просто идеальное, благоустроенное общество, объединяющее всех людей Земли на пути к новым свершениям; Человечество представлялось ему как единое надличностное существо, как «коллективный разум», как новое Божество, в котором окажутся интегрированы способности многих отдельных людей. Это была мечта о далеком будущем, начало которому надо было положить уже сегодня. Наиболее полное воплощение этой мечты Горький нашел в социалистических теориях. Увлечение Горького революцией логично вытекало как из его убеждений, так и из отношений его с российскими властями. Произведения Горького революционизировали общество сильнее любых зажигательных прокламаций. Поэтому неудивительно, что у него было много недоразумений с полицией. Еще с 80-х гг. Горький находился сначала под негласным, а потом и явным полицейским надзором; каждое новое его произведение появлялось на свет с немалым трудом, минуя рогатки цензуры. События Кровавого воскресения, происходившие на глазах Горького, побудили его написать гневное обращение «Ко всем русским гражданам и общественному мнению европейских государств». «Мы заявляем, — говорилось в нем, — что далее подобный порядок не должен быть терпим, и приглашаем всех граждан России к немедленной и упорной борьбе с самодержавием». 11 января 1905 г. Горький был арестован, а на следующий день заключен в Петропавловскую крепость. Но известие об аресте писателя вызвало такую бурю протестов в России и за рубежом, что игнорировать их было невозможно. Через месяц Горького отпустили под крупный денежный залог. Осенью того же года он вступил в члены РСДРП, каковым оставался до 1917 г. Тайная связь Горького с большевиками началась вскоре после Второго съезда социал-демократической партии. Еще до вступления в ее ряды он жертвовал на ее нужды крупные суммы денег. В то время Горький был очень состоятельным человеком (помимо огромных гонораров от переиздания своих сочинений, он получал хороший доход от издательства «Знание», одним из руководителей которого был с 1900 г.) и его материальная помощь имела для большевиков большое значение. Осенью 1905 г. благодаря его материальной поддержке стала издаваться газета большевиков «Новая жизнь». После подавления декабрьского вооруженного восстания, которому Горький открыто сочувствовал, ему пришлось эмигрировать из России. По заданию ЦК партии он отправился в Америку для сбора путем агитации денег в кассу большевиков. Американцы встретили его не очень дружелюбно: против Горького была поднята травля в газетах, которые обвиняли его в аморальности (Горький приехал в США с актрисой МХАТа Марией Федоровной Андреевой, которая с 1903 г. была его гражданской женой), хозяева отелей не хотели размещать его в своих номерах. Сбор средств не удался Горький, впрочем, не остался в долгу, высмеяв американский образ жизни в нескольких ядовитых очерках: «Город Желтого Дьявола», «Царство скуки», «Мои интервью». В Америке Горький закончил «Врагов» — самую революционную из своих пьес. Здесь же в основном был написан роман «Мать», задумывавшийся Горьким как своего рода Евангелие социализма. Роман этот, имеющий центральной идеей воскресение из мрака человеческой души, наполнен христианской символикой: по ходу действия многократно обыгрывается аналогия между революционерами и апостолами первоначального христианства; друзья Павла Власова сливаются в грезах его матери в образ коллективного Христа, причем сын оказывается в центре, сам Павел ассоциируется с Христом, а Ниловна — с Богоматерью, которая жертвует сыном ради спасения мира. Центральный эпизод романа — первомайская демонстрация в глазах одного из героев превращается в «в крестный ход во имя Бога Нового, Бога света и правды, Бога разума и добра». Путь Павла, как известно, кончается крестной жертвой Все эти моменты были глубоко продуманы Горьким. Он был уверен, что в приобщении народа к социалистическим идеям очень важен элемент веры (в статьях 1906 г. «О евреях» и «О Бунде» он прямо писал, что социализм — это «религия масс»). Один из важных моментов мировоззрения Горького состоял в том, что Бог создается людьми, придумывается, конструируется ими, чтобы заполнить пустоту сердца. Таким образом, старые боги, как это неоднократно бывало в мировой истории, могут умереть и уступить место новым, если народ поверит в них. Мотив богоискательства был повторен Горьким в написанной в 1908 г. повести «Исповедь». Ее герой, разочаровавшись в официальной религии, мучительно ищет Бога и находит его в слиянии с рабочим народом, который и оказывается, таким образом, истинным «коллективным Богом». Из Америки Горький отправился в Италию и поселился на острове Капри. Отсюда он ездил в Лондон на V съезд РСДРП. Но вскоре между Горьким и большевиками наметился разлад. Почти полтора года он не переписывался с Лениным (резко критиковавшим его богоискательство), но в 1909 г. переписка возобновилась, а в 1910 г. Ленин приезжал к Горькому на Капри в гости. В годы эмиграции Горький написал «Лето» (1909), «Городок Окуров» (1909), «Жизнь Матвея Кожемякина» (1910), пьесу «Васса Железнова», «Сказки об Италии» (1911), «Хозяин» (1913), автобиографическую повесть «Детство» (1913). В конце декабря 1913 г., воспользовавшись всеобщей амнистией, объявленной по случаю 300-летия дома Романовых, он вернулся в Россию и поселился в Петербурге. В 1914 г. Горький основал свой журнал «Летопись» и издательство «Парус». Здесь в 1916 г. была опубликована его автобиографическая повесть «В людях» и цикл очерков «По Руси». Февральскую революцию 1917 г. Горький принял всей душой, но к дальнейшим событиям и в особенности к октябрьскому перевороту отношение Горького было очень неоднозначным. Мироощущение его после революции 1905 г. претерпело эволюцию и стало более скептическим. При всем том, что вера Горького в Человека и вера в социализм осталась неизменной, он испытывал сомнение в отношении того, что современный русский рабочий и современный русский крестьянин способны воспринять светлые социалистические идеи так, как должно. Уже в 1905 г. его поразил рев разбуженной народной стихии, вырвавшийся наружу сквозь все социальные запреты и грозивший потопить жалкие островки материальной культуры. Позже появилось несколько статей, определяющих отношение Горького к русскому народу. Большое впечатление на современников произвела его статья «Две души», появившаяся в «Летописях» в конце 1915 г. Отдавая в ней должное богатству души русского народа («…я вижу русский народ исключительно, фантастически талантливым, своеобразным, — писал Горький — Даже дураки в России глупы оригинально, на свой лад, а лентяи положительно гениальны»), он все же относился к его историческим возможностям с большим скепсисом Русский народ, писал Горький, мечтателен, ленив, его бессильная душа может вспыхнуть красиво и ярко, но горит она недолго и быстро угасает Посему русской нации обязательно необходим «внешний рычаг», способный сдвинуть ее с мертвой точки. Однажды роль «рычага» сыграл Петр I Теперь пришла пора новых свершений, и роль «рычага» в них должна выполнить интеллигенция, прежде всего революционная, а также научно-техническая и творческая. Она должна принести в народ западную культуру и привить ему активность, которая убьет в его душе «ленивого азиата». Культура и наука были, по мысли Горького, как раз той силой (а интеллигенция — носителем этой силы), которая «позволит нам преодолеть мерзость жизни и неустанно, упрямо стремиться к справедливости, к красоте жизни, к свободе». Эту тему Горький развил в 1917–1918 гг. в своей газете «Новая жизнь», в которой опубликовал около 80 статей, объединенных потом в две книги «Революция и культура» и «Несвоевременные мысли». Суть его взглядов заключалась в том, что революция (разумное преобразование общества) должна в корне отличаться от «русского бунта» (бессмысленно его разрушающего). Горький был убежден, что страна сейчас не готова к созидательной социалистической революции, что сначала народ «должен быть прокален и очищен от рабства, вскормленного в нем, медленным огнем культуры». Когда Временное правительство все-таки было свергнуто, Горький резко выступает против большевиков. Он даже разошелся с Андреевой из-за ее горячего сочувствия новой власти. В первые месяцы после октябрьского переворота, когда разнузданная толпа громила дворцовые погреба, когда совершались налеты и грабежи, Горький с гневом писал о разгуле анархии, об уничтожении культуры, о жестокости террора. В эти трудные месяцы отношения его с Лениным обострились до крайности. Перелом наступил только в 1918 г. после покушения Каплан. В одной из позднейших заметок Горький писал" «Со дня гнусного покушения на жизнь Владимира Ильича я снова почувствовал себя большевиком». По поручению Ленина Горький согласился войти в структуру новой власти и взял на себя посредничество между ней и старой интеллигенцией. Последовавшие затем кровавые ужасы Гражданской войны произвели на Горького угнетающее впечатление и избавили его от последних иллюзий по отношению к русскому мужику. В книгу «О русском крестьянстве» (1922), вышедшую в Берлине, Горький включил много горьких, но трезвых и ценных наблюдений над отрицательными сторонами русского характера. Глядя правде в глаза, он писал: «Жестокость форм революции я объясняю исключительно жестокостью русского народа». Но из всех социальных слоев русского общества наиболее повинным он считал крестьянство. Именно в крестьянстве Горький увидел источник всех исторических бед России. Между тем переутомление и дурной климат вызвали у Горького обострение туберкулеза. Летом 1921 г. он принужден был вновь уехать за границу. Два с половиной года он лечился в санаториях Германии и Чехословакии, а потом поселился в Италии. Следующие годы были заполнены для него напряженным трудом. Горький пишет завершающую часть автобиографической трилогии «Мои Университеты» (1923), роман «Дело Артамоновых» (1925), несколько рассказов и первые два тома эпопеи «Жизнь Клима Самгина» (1927–1928) — поразительной по своему охвату картины интеллектуальной и социальной жизни России последних десятилетий перед революцией 1917 г. В мае 1928 г. Горький вернулся в Советский Союз. Страна поразила его. На одном из собраний он признался. «Мне так кажется, что я в России не был не шесть лет, а по крайней мере двадцать». Он жадно стремился узнать эту незнакомую ему страну и тотчас начал ездить по Советскому Союзу Итогом этих путешествий стала серия очерков «По Союзу Советов», которые печатав лись в организованном им журнале «Наши достижения» Помимо него Горы кий создал и возглавил журналы «За рубежом», «Литературная учеба», «СССя на стройке», основал серии книг «История молодого человека XIX столетия» «Библиотека поэта», «История фабрик и заводов», возобновил павленковскую серию «Жизнь замечательных людей». В 1932 г он возглавил только что созданный Союз советских писателей. Работоспособность его в эти годы была поразительна. Кроме многосторонней редакторской и общественной работы, он много времени отдает публицистике (за последние восемь лет жизни им опубликовано около 300 статей) и пишет новые художественные произведения. В 1930 г. Горький задумал драматическую трилогию о революции 1917 г. Закончить он успел только две пьесы: «Егор Булычев и другие» (1932), «Достигаев и другие» (1933.) Также неоконченным остался четвертый том «Самгина» (третий вышел в 1931 г.), над которым Горький работал в последние годы. Роман этот важен тем, что Горький прощается в нем со своими иллюзиями по отношению к русской интеллигенции. Жизненная катастрофа Самгина — это катастрофа всей русской интеллигенции, которая в переломный момент русской истории оказалась не готовой к тому, чтобы стать во главе народа и сделаться организующей силой нации. В более общем, философском, смысле это означало поражение Разума перед темной стихией Масс. Справедливое социалистическое общество, увы, не развилось (и не могло развиться — в этом Горький теперь был уверен) само собой из старого русского общества, так же как из старого Московского царства не могла родиться Российская империя. Для торжества идеалов социализма следовало применить насилие. Поэтому нужен был новый Петр. Надо думать, сознание этих истин во многом примирило Горького с социалистической действительностью. Известно, что Сталин ему не очень нравился-с гораздо большей симпатией он относился к Бухарину и Каменеву. Однако отношения его с генсеком оставались ровными до самой смерти и не были омрачены ни одной крупной ссорой. Более того. Горький поставил свой огромный авторитет всецело на службу сталинскому режиму В 1929 г. вместе с некоторыми другими писателями он объехал сталинские концлагеря на строящемся Беломорканале, посетил и самый страшный из них на Соловках. Итогом этой поездки стала книга, впервые в истории русской литературы прославившая подневольный труд. Горький без колебания приветствовал коллективизацию и писал в 1930 г. Сталину: «…социалистическая революция принимает подлинно социалистический характер. Это — переворот почти геологический и это больше, неизмеримо больше и глубже всего, что было сделано партией Уничтожается строй жизни, существовавший тысячелетия, строй, который создал человека крайне уродливо своеобразного и способного ужаснуть своим животным консерватизмом, своим инстинктом собственника» В 1931 г под впечатлением процесса «Промпартии» Горький пишет пьесу «Сомов и другие», в которой выводит инженеров-вредителей. Надо, впрочем, помнить, что в последние годы жизни Горький был тяжело болен и многое из того, что творилось в стране, не знал. Начиная с 1935 г под предлогом болезни к Горькому не пускали неудобных для власти людей, не передавали ему их письма, специально для него печатали номера газет, в которых отсутствовали наиболее одиозные материалы Горький тяготился этой опекой и говорил, что «его обложили», но ничего поделать уже не мог. Умер он 18 июня 1936 г. от воспаления легких.... смотреть

МАКСИМ ГОРЬКИЙ

Русский писатель, основоположник концепции социалистического реализма в литературе. Максим Горький — псевдоним. Настоящее имя — Алексей Максимович Пешк... смотреть

МАКСИМ ГОРЬКИЙ

Максим Горький (Алексей Максимович Пешков) (1868—1936 гг.) писатель, литературный критик и публицист Всё в Человеке — всё для Человека!Нет людей чисто... смотреть

МАКСИМ ГОРЬКИЙ

1868-1936). Русский советский писатель, литературный критик и публицист, участник революционного движения, общественный деятель. Принимал активное участие в революционном движении, помогая с.-д. партии своими связями и средствами. Исключение Горького из Академии Наук - произошло при следующих обстоятельствах: в конце февраля 1902 года Горький получил от Академии Наук звание "почетного академика Академии Наук по разряду изящной словесности". Но 10 марта в "Правительственном Вестнике" появилось сообщение о том, что, "ввиду обстоятельств, которые не были известны соединенному собранию отделения русского языка и словесности и разряда изящной словесности, выборы в почетные академики Алексея Максимовича Пешкова (псевдоним - М. Горький), привлеченного к дознанию в порядке статьи 1035 Устава Уголовного Судопроизводства - объявляются недействительными". Отказ утвердить в звании академика большого и заслуженного художника, ввиду его политической неблагонадежности, вызвал всеобщее возмущение. Почетные академики Чехов и Короленко, в знак протеста против исключения Горького, заявили в печати, что они отказываются от звания академиков. До 1909 г. Горький ближе всего стоял к большевикам. В 1909 г., благодаря своей симпатии к "впередовцам" и "богостроителям", несколько разошелся с Лениным. Во время войны издавал умеренно-интернационалистический журнал "Летопись", который являлся единственным легальным анти-оборонческим органом в России. После Февральской революции основал, вместе с рядом левых с.-д. публицистов и литераторов (Суханов, Авилов, Базаров, Десницкий и др.), интернационалистическую газету "Новая Жизнь", которая стала объединяющим центром своеобразного течения в с.-д. партии, получившего кличку "новожизненского". Чем ближе надвигалась Октябрьская революция, тем больше расходились пути большевиков и газеты Горького. Октябрьскую революцию "Новая Жизнь" и сам Горький встретили с нескрываемым пессимизмом, пророчествуя ее скорый провал. Горький настаивал на образовании коалиционного правительства от большевиков до народных социалистов. В первые недели и месяцы после Октября выступил с рядом статей под общим заголовком "Несвоевременные мысли". Выступил в защиту контр-революционной буржуазной прессы, находя, что именно особенности переходного периода требуют свободного соревнования различных политических партий. В 1919 г. Горький становится в ряды горячих и искренних защитников Советской власти. Затем опять повернул вправо. Выступал в защиту эсеров во время процесса в 1922 г.... смотреть

МАКСИМ ГОРЬКИЙ

(1868-1936) Писатель, обществ. деятель. В молодости был рабочим, несколько лет странствовал по стране, занимался самообразованием. Участник рев. движения, неоднократно подвергался арестам. Печатался с 1892. Пользовался широкой популярностью как писатель. Организатор издательского дела, ред. ряда периодических изд-ий. После рев-ции инициатор и рук многих культурных акций (основание изд-ва «Всемирная литература», организация Дома ученых и Дома искусств в Петрограде и др.). В 1917-18 в газ. «Новая жизнь» выступал с критикой Ленина и сов. власти. С 1921 жил в Германии и Чехословакии, с 1924 в Италии. В 1933 вернулся в СССР. Оказал влияние на формирование идейно-эстетических основ сов. лит-ры, теории соц. реализма. В 1934-36 первый пред. Правления СП СССР. Сб-ки прозы «Очерки и рассказы»(1898-99), «По Руси»(1912-16), автобиогр. повести «Детство», «В людях» и «Мои университеты»(1913-22), романы "Фома Гордеев" (1899), "Мать»(1906-07), "Дело Артамоновых" (1925), "Жизнь Клима Самгина»(1925-36), пьесы "Мещане" (1901), "На дне" (1902), «Дачники» (1904), «Враги» (1906), «Егор Булычев и другие»" (1932), «Васса Железнова» (1935, 2-я ред.) и др. произв.... смотреть

МАКСИМ ГОРЬКИЙ

Максим Горький советский восьмимоторный агитационный самолёт конструкции А. И. Туполева (см. в статье Ту). Авиация: Энциклопедия. — М.: Большая Рос... смотреть

МАКСИМ ГОРЬКИЙ

"МАКСИМ ГОРЬКИЙ" (АНТ-20) - отечественный 8-моторный агитационный самолет. Построен в 1 экземпляре в 1934; в то время - самый большой самолет в мире. Главный конструктор - А. Н. Туполев. Размах крыльев 63 м, масса 42 т. 72 пассажира и 8 человек экипажа. Потерпел катастрофу 18 мая 1935 (столкновение с др. самолетом).<br>... смотреть

МАКСИМ ГОРЬКИЙ

советский 8-моторный самолет. Главный конструктор - А. Н. Туполев. Построен в 1 экземпляре в 1934; в то время - самый большой самолет в мире. Размах крыльев 63 м, масса 42 т; 72 пассажира и 8 членов экипажа. Потерпел катастрофу 18.5.1935 под Москвой (столкнулся с другим самолетом).... смотреть

МАКСИМ ГОРЬКИЙ

453032, Башкортостан Республики, Архангельского

МАКСИМ ГОРЬКИЙ

393697, Тамбовской, Жердевского

МАКСИМ ГОРЬКИЙ (АНТ20)

советский 8-моторный самолет. Главный конструктор А. Н. Туполев. Построен в 1 экземпляре в 1934; в то время самый большой самолет в мире. Размах крыльев 63 м, масса 42 т; 72 пассажира и 8 членов экипажа. Потерпел катастрофу 18.5.1935 под Москвой (столкнулся с другим самолетом).... смотреть

МАКСИМ ГОРЬКИЙ (АНТ20)

- отечественный 8-моторный агитационный самолет.Построен в 1 экземпляре в 1934; в то время - самый большой самолет в мире.Главный конструктор - А. Н. Туполев. Размах крыльев 63 м, масса 42 т. 72пассажира и 8 человек экипажа. Потерпел катастрофу 18 мая 1935(столкновение с др. самолетом).... смотреть

T: 254